Последний танец вдвоем - Страница 76

– Хочешь пари? – предложила Билли. – Я предлагаю неравные условия: если он нашел еще кого-то, ты получаешь миллион. Кругленькая сумма. Если не нашел – ты платишь мне один доллар. Выгоднее не бывает.

– Это послужит мне прекрасным утешением… Но я ставлю только на лошадей, в карты и в кости. Мужчины слишком непредсказуемы. – Джиджи посмотрела на часы. – Господи, Билли, этот ленч – самый длинный в истории человечества! Я обещала Саше, что смогу взять ее кота к себе на несколько дней – он впал в истерическое состояние и начал облезать от жуткой ревности к Джошу. Она хочет заранее проверить, смогу ли я жить с Марселем. Не думаю, что из этого что-нибудь выйдет, но я должна мчаться домой, потому что она его с минуты на минуту привезет. А ты случайно не хочешь котика, а?

– Если бы и хотела, то только не Марселя. Поцелуй меня, детка, – с нежностью сказала Билли. – И пообещай, что мы больше никогда, никогда не будем друг друга терять, ни на минуту!

Когда Джиджи ушла, Билли бесцельно поднялась к себе в комнату. День клонился к вечеру, небо испещрили маленькие пухлые розовые облачка, отражающие лучи закатного солнца. Она вдруг почувствовала, что просто не может оставаться в доме, такой сумбур у нее в голове, быстро спустилась вниз и вышла в свой обнесенный стеной сад.

Билли брела по дорожке, выискивая какой-нибудь засохший лист герани, чтобы оборвать, или поникшую розу, чтобы срезать, но не находила ничего, требующего ее внимания. «Слишком много садовников», – пробормотала она про себя, сорвала одну полностью распустившуюся розу и стала отрешенно вглядываться в нее, размышляя о сложном разговоре с Джиджи. Желанное прояснение мыслей, которое она надеялась обрести в этом уединенном саду, все не приходило. «Что ж, пусть я не в состоянии видеть дальше своего носа и понятия не имею, что меня ждет в будущем, – подумала Билли, – но есть одна вещь, которую я определенно могу сделать – и сделаю!»

С целеустремленным видом – словно охотница, продирающаяся сквозь дремучий лес, Билли вернулась в дом, повторяя себе, что нет другого времени, кроме настоящего, и сразу же направилась к телефону.

– Пожалуйста, мистера Орсини, – сказала она телефонистке отеля «Беверли-Хиллз».

– Привет, Вито, это Билли, – сухо произнесла она. – Спасибо, хорошо. Послушай, Джиджи просила меня позвонить Сьюзен Арви. Извини, но я все-таки не буду этого делать. Я не выношу эту женщину. Есть в ней что-то такое, от чего у меня мороз по коже. Я ее не перевариваю! Да, конечно, мы с ней часто видимся, но это не значит, что она мне нравится, и, честно говоря, не думаю, что я хоть сколько-нибудь нравлюсь ей. Ей просто льстит знакомство со мной, нравится принимать меня – а это большая разница. Что у тебя с фильмом? Говори, Вито, не мямли, расскажи все с самого начала, подробно, не выбирая выражений. Неважно, зачем мне это знать, а если ты не хочешь говорить на эту тему, я просто повешу трубку. Хорошо. Хорошо. Понимаю… Сколько по максимуму? Одиннадцать? Это максимум или это бюджет, с которым ты выживешь? Угу. Угу. Твердые двенадцать? А ты уверен, что не тринадцать? Хорошо, я финансирую картину… Да, разумеется, я имею в виду – полностью! Не думаешь же ты, что я хочу иметь общие дела с Кертом Арви? Завтра я позвоню Джошу, и в полдень ты можешь к нему прийти, составите контракт. Он проработает все эти скучные детали, мой процент с прибыли и все такое, только не ставь там мое имя. О, Вито, ради бога, не благодари меня, я это делаю не для тебя. Конечно, мне понравилась книга, но и не поэтому тоже. Почему? Потому что я всегда мечтала оказаться в шоу-бизнесе! Довольно тебе этого? Что? Ты настаиваешь на том, чтобы знать? Ни за что не поверю. Хорошо, так и быть, скажу. Дело в том, что я тебе благодарна. Ты обладаешь огромным, светлым, совершенно не заслуженным счастьем – это Джиджи, твоя дочь. И ты когда-то поделился этим счастьем со мной. Нет, я это делаю не потому, что она меня просила, не думаешь же ты, что я купилась на это? Вито, я знаю тебя наизусть, ты не забыл? Я отлично знаю, как у тебя мозги работают. Ты все-таки не понимаешь почему? Да просто потому, что Джиджи есть, потому она есть в моей жизни и всегда будет, потому что я люблю ее… а если бы ты не был ее отцом, ее бы не было. Вот и все. Нет, ты ничего мне не должен, неужели ты еще не понял этого, Вито? Это я перед тобой в долгу. Да, Вито, вот только одна вещь: существует в Нью-Йорке один сногсшибательный театральный режиссер по имени Зак Невски… Ах, ты о нем уже знаешь? Я хочу, чтобы он был режиссером фильма. Тащи его сюда как можно скорее. Прямо завтра, если возможно. Да, Вито, я понимаю, что вмешиваюсь в твои дела. Но это мое условие. Твердое условие. Мне нет дела, что он никогда раньше не видел камеры. Возьми сильного оператора – все равно ты будешь сам выстраивать кадр. Нет, Вито, он не «без рекомендаций» – он знаком со мной! Отлично, я рада, что мы договорились. До свидания, Вито, и не надо звонить мне, чтобы держать меня в курсе дела.

X

– Показ? – холодно переспросила Билли. – Я никогда об этом не думала.

После ленча с Джиджи она еще не видела Спайдера – до этой самой минуты, когда он ворвался в ее кабинет, обуреваемый новой идеей.

– Я тоже не думал, эта мысль пришла мне среди ночи, – объяснил Спайдер.- Мне снилось что-то про каталог, а когда я проснулся, мне стало все ясно – так ясно, словно все это уже произошло. Итак: мы демонстрируем модели Принса из четырех отдельных коллекций, причем каждая коллекция является законченным целым; потом все отдельные части разных коллекций перемонтируются и снова показываются в бесконечном количестве сочетаний, чтобы продемонстрировать их разносторонность и гибкость. Нам понадобится по крайней мере восемнадцать моделей на подиуме, работающих на предельной скорости. А может быть, и больше, принимая в расчет идеи Джиджи насчет аксессуаров.