Последний танец вдвоем - Страница 70

– Билли, радость моя, никто и никогда не сможет меня задавить, – сказала Долли таким тоном, что Билли привстала от удивления. – Не думаешь же ты, что я позволю своему агенту принимать за меня решения насчет моих профессиональных проблем?

– Пожалуй, думала… раньше, – медленно произнесла Билли, вдруг осознав, какая незаурядная деловая сметливость замаскирована потрясающим роскошеством ренуаровского облика ее старой подруги. Так надежно замаскирована, что даже она, Билли, купилась и Долли явно недооценила.

– Когда я начала делать карьеру, я поклялась, что ни один мужчина никогда не будет указывать, как мне жить, даже Лестер, – сказала Долли; ее всегда такие наивные голубые глаза теперь были очень серьезными. – В этом бизнесе женщина должна сама о себе думать иначе она окажется в плену – у менеджера, у агента – а эти ребята могут преподать урок-другой даже ЦРУ и мафии, – по крайней мере у трех различных адвокатов и плюс у мужа, если он есть. Целая куча мужиков, которые уверены, будто они знают ответы на все вопросы. Ха! Не на такую напали! Я вполне доверяю своей собственной способности принимать решения, Билли. «Оскар» дал мне право занять такое положение, и я уж его не упущу! Я многим обязана Вито, если ты помнишь.

– Никогда не забывала. В самом деле, пока ты не снялась в «Зеркалах», никто не принимал тебя всерьез – они же не могут разглядеть актрисы за аппетитной попкой.

– Не говори таких слов! На какую-то минуту я забыла об этом… Хорошо, хорошо, завтра же отдамся в руки диетолога. Женского диетолога. Ладно? Теперь ты довольна?

– Сегодня, – сказала Билли мрачно.

– Сегодня. Обещаю. У-уф! Я чувствую, что уже похудела! А теперь расскажи мне про Джиджи. Как она?

– Блистательно! Она написала самый оригинальный на свете проект каталога, кроме того, они с Мэйзи охотятся за старинным бельем по всему Лос-Анджелесу и Сан-Франциско. Потом она сделает к фотографиям этих моделей свои подписи. Они очаровательны, забавны… ну, ты видела одну, ту, что она послала тебе на Рождество, так что ты понимаешь. Одно грустно: видеться нам приходится только на работе.

– Ты без нее скучаешь?

– Разумеется, скучаю, но что поделаешь? Она уже слишком взрослая, чтобы жить вместе со мной. Боюсь, что это было бы… все равно что жить с собственной матерью.

– Это смешно! Я бы просто прыгала от радости, будь у меня возможность жить вместе с тобой!

– Тебе легко так говорить: мы с тобой подруги, мы на равных. А с Джиджи мы… в общем, родственники. Конечно, не мать и дочь, но… что-то в этом роде.

Билли давно уже пыталась сформулировать, кем они с Джиджи друг другу приходятся теперь, когда она уже не является ее законным опекуном, а Джиджи уже больше не неприкаянный подросток, которого она когда-то взяла под свое крыло. Формально Джиджи была ее падчерицей, но в сущности их отношения были совсем другими.

– Ладно, надеюсь, она извлекает из своей обособленности соответствующую пользу, – сказала Долли, нахмурившись.

– В том-то и дело, что извлекает! Во всяком случае, она так считает. А для меня ее обособленность вылилась в то, что я о ней ничего не знаю. У меня даже возникла безумная мысль…

– Хмм?…

– Нет, этого не может быть! Как говорят в Бостоне, выкинь это из головы.

– Билли, – Долли предостерегающе подняла брови, – нечего было начинать, если не собираешься все выкладывать. И не пытайся уйти от разговора. Ты же знаешь, я не позволю тебе так со мной поступить.

– Нет, это слишком глупо. Собственно, и говорить-то не о чем. Просто мне кажется… что-то возникло между Джиджи и Слайдером.

– Что возникло?

– Ну, какие-то отношения, ничего более определенного. Во всяком случае, я ничего не знаю. Впечатление такое, будто они… связаны чем-то, о чем никто не знает, кроме них. Ох, Долли, должно быть, я сошла с ума, пора вызывать санитаров и надевать смирительную рубашку, раз я нахожу это достойным упоминания. Больше того – это вообще не мое собачье дело!

– Ты рассуждаешь уж очень сложно, а я взгляну попроще, – заявила Долли; щеки ее раскраснелись, глаза горели от неподдельного интереса – казалось, она чуть ли не подпрыгивает на стуле. – Джиджи и Спайдер? Не понимаю, что здесь невозможного. Он – мужчина, она – женщина; вот им уже и есть чем заняться.

– Долли, ты отвратительна.

– Я реалистична, а реальность часто отвратительна. Только здесь я ничего отвратительного не вижу. Он свободен, она свободна, она – женщина его типа, он – мечта каждой женщины…

– Что ты имеешь в виду, говоря, что она женщина его типа?

– Рыжие волосы, зеленые глаза, тонкая кость, слегка не от мира сего, полна прелестной дерзости… Совсем как Вэлентайн!

– Но Джиджи красит волосы! – оскорбленно воскликнула Билли.

– Ну и что же? Я ведь тоже не натуральная блондинка и тем не менее смею считаться одной из самых роскошных блондинок всех времен и народов.

– Как Вэлентайн… – медленно повторила Билли. – Это не приходило мне в голову. Нет, Вэлентайн была уникальна – вся такая француженка…

– Между прочим, полуирландка – как, впрочем, и Джиджи. А ирландские гены – страшно сильная штука.

– Долли! Ты действительно видишь сходство?

– Достаточное, чтобы на подсознательном уровне он попался, – ответила Долли.

– Опять эта проклятая подсознательная чушь! – раздраженно воскликнула Билли. – Я никогда ничего в ней не понимала. По-моему, она придумана специально – для того, чтобы не давать мне жить спокойно. Никто толком не знает ни что это такое, ни как оно работает… Эту штуку вообще надо отменить!